Летом на даче после утренней пробежки я отправляюсь к озеру и здесь постоянно наблюдаю одну и ту же сцену. На велосипеде приезжают отец и дочь. Прежде чем искупаться, они кладут на траву огромный кусок целлофана. Затем они начинают раздеваться. Это выглядит как своеобразный ритуал. На целлофан кладутся шортики, маечки. Они аккуратно свертываются конвертиком, помещаются на полотенце, которое тоже складывается в виде четырехугольника. Все это делается медленно, с пониманием, словно это действительно обрядовое действие.

После непродолжительного купания отец и дочь начинают одеваться. Все происходит по продуманной и отлаженной схеме. Я всегда ловлю себя на мысли, от чего получают эти дачники большее удовольствие — от купания или раскладывания вещей? Впрочем, сам ответ не вызывает у меня сомнений. Можно спросить: а что, надо разбросать вещи на траве и потом искать каждую часть туалета? Речь здесь идет не об аккуратности и стремлении к порядку, которые сами по себе похвальны. Здесь ощутима невротическая фиксация на скрупулезности и аккуратности. Это, несомненно, анальные черты.

Когда Фрейд задумался над структурой характеров, он, прежде всего, выделил те черты, которые связаны с анальными чертами. На втором году жизни ребенка его чувственность фиксируется в области ануса. Когда мама меняет подгузники или подмывает ребенка, она неизбежно воздействует на формирующуюся сексуальность младенца. В возрасте от двух до трех многие дети начинают проявлять любопытство к своему телу, хотя половые различия они осознают чуть позже. Малыши часто рассматривают свои половые органы. У ребенка возникает смутное осознание первых сексуальных чувств и первая реакция на них.

Вместе с тем в развитии ребенка можно обнаружить много нового. Когда он был грудным младенцем, его физиологические отправления не контролировались им. Ребенок мог получить пищу только в том случае, когда мать давала ему грудь, его испражнения выбрасывались по потребности организма. Теперь ситуация меняется. ребенок может оказывать сопротивление матери, когда она предлагает ему кашу или, наоборот, высаживает на горшочек. Чадо может заупрямиться и сказать: “Не хочу!”

Анальные черты складываются, когда родители начинают обучать ребенка освобождать кишечник. Здесь не обходится без конфликтов. Во-первых, любое живое существо болезненно реагирует на попытки вмешаться в его телесные отправления. Попробуйте, например, насильно накормить собаку, вы рискуете забыть, что такое друг человека. А теперь сопоставьте это со стремлением матери отправить в рот младенца еще одну ложку каши, в этот раз за бабушку или за прославленного космонавта.

Научившись самостоятельно освобождать кишечник, ребенок может радовать своих родителей. Малыш еще не рассматривает продукты собственной жизнедеятельности как нечто, отделенное от своего тела. Отдав дань природе, он несет свой продукт родителям как некий дар. Но чадо начинает соображать, что может в известной степени манипулировать родителями. Мама высаживает ребенка на горшок, а он уже закрепляет в своем сознании: “А я не хочу!”

Ребенок получает физиологическое удовольствие от очищения кишечника и от сдерживания отправлений. Тут-то и складываются определенные черты характера. Носитель такой структуры переживаний может демонстрировать впоследствии идущие из детства педантизм и аккуратность. Одна из моих пациенток рассказывает, что когда она дома остается одна, она все равно накрывает на стол по всем правилам. Расстилает скатерть, раскладываются вилки, ложки, салфетки. Все делается так, как будто в гости нагрянет компания снобов. А ведь кто-то скажет: боже мой, разве это плохо? неужели кушать надо на подносе, как попало и наспех. Да нет же! Все дело в том, как соотносятся цель и средство. Если ваша цель состоит в том, чтобы получить удовольствие от купания, в качестве средства выступает раскладывание вещей в установленном порядке, это, несомненно, невротическая ситуация. Если вы хотите вкусно поесть, но ради этого бесконечно долго и параноидально скрупулезно сервируете стол, это означает, что имеет место невротическая фиксация.

Фиксация — это прочная связь с определенными лицами, образами или действиями, которые воспроизводят один и тот же способ удовлетворения. В рамках генетического подхода, т. е. попытки найти истоки такого поведения фиксация предстает как направленное развитие либидо (акцент на той или иной стадии психосексуального становления). В рамках фрейдовской теории бессознательного фиксация — это способ включения в бессознательное некоторых неизменных содержаний (опыт, образы, фантазии), которые и служат опорой влечениям.
Невротик, как и любой человек, несет на себе печать детского опыта, сохраняет привязанность (более или менее скрытую) к определенным способам удовлетворения, определенным типам объекта и архаичным отношениям. Психоаналитическое лечение свидетельствует о власти прошлого опыта и его повторяемости, а также о сопротивлении человека самой возможности избавиться от этого.

С точки зрения психоанализа такая черта характера, как скаредность, является сублимированным анально-эротическим удовольствием от удержания фекалий. Удовольствие от раскрашивания оказывается десексуализированным наслаждением от игры с фекалиями. Анальный характер демонстрирует такие черты характера, как бережливость, раздражительность, педантичность или, проще говоря: скупость, упрямство, аккуратность.
«Нет, выстрадай сперва себе богатство,
А там посмотрим, станет ли несчастный
То расточать, что кровью приобрел» (Пушкин А.С. «Скупой рыцарь»)
О. Фенихель толкует скупость в качестве преемственной черты от привычки к анальному задерживанию, иногда мотивированному страхом утраты, иногда, в большей степени, эротическим наслаждением. Психоаналитики, исследуя анальный характер, обнаружили связь между стремлением к обогащению и изначальными инстинктивными желаниями. Но при этом деньги могут утратить свою подлинную функцию, рассматриваться как нечто полезное. Они хранятся, упаковываются, укладываются в кубышку, но в то же время бессмысленно тратятся.

Такая же установка может обнаруживаться и по отношению к времени. Человек с анальным характером может быть безмерно пунктуальным, стараясь продуктивно использовать каждую секунду. Но он же может оказаться ненадежным, т. е. не придти в обусловленное время. Так же можно трактовать и такую личностную характеристику, как упрямство. В нем можно найти связь между поведением взрослого человека и его детским нежеланием выполнять волю родителей в связи с приглашением на горшочек.
Во взрослой жизни ощущение власти над мамой, выраженное в готовности манипулировать ее требованиями, замещается чувством морального превосходства над окружающими. Каждый человек имеет в своей психике совокупность запретов, вынесенных из детства в качестве определенных нравственных норм. Взрослые люди анальной организации проявляют упрямство для того, чтобы использовать других людей в целях борьбы с этими запретами. Они даже провоцируют окружающих к тому, чтобы те совершили некий недостойный поступок. И уж тогда точно может укрепиться чувство собственного превосходства.

Носитель анального характера считает, что с ним обращаются несправедливо. О. Фенихель специально подчеркивает, что первоначально упрямство кажется проявлением слабости. Но на самом деле оно помогает “анальнику” поддерживать в себе чувство самоуважения. Акт дефекации в бессознательном ребенка есть своеобразное примирение с культурными требованиями окружающих. Ведь именно к этим правилам мама приучает свое чадо. Но у взрослого человека это “согласие” принимает форму аккуратности, пунктуальности, щепетильности, пристойности.
О. Фенихель делит характерологические особенности на две обширные категории: “сублимативные” и “реактивные”. При сублимативном варианте инстинктивная энергия разряжается свободно. Иначе говоря, нередко люди обладают более гибкой способностью переключать свою психическую энергию. При реактивном образовании инстинктивная энергия постоянно сдерживается. Это означает, что в этом случае гибкость индивида оказывается ограниченной. Он не способен ни к полному удовлетворению своего желания, ни к сублимации, т. е. к преображенной реализации этого стремления.

У анального характера часто можно зафиксировать механизм реактивного образования. Это означает, что примерно чистоплотный человек неожиданно оказывается показательно неряшливым. Дисциплинированный и обязательный человек вдруг демонстрирует неряшливость и равнодушие к своему долгу. Аналитики толкуют также живопись в целом как проявление анальных тенденций. Если человек одарен, но не имеет способности к сублимации, то у него живописные таланты окажутся заторможенными.
Анальные тенденции можно обнаружить также и в том, как человек говорит и мыслит. Мы помним, что человек оральной структуры характера страдает многоречивостью. “Анальник”, наоборот, имеет свойство неоправданно сдерживать свои мысли и слова. Аналитики также выделяют в этом характере садистские черты. Это связано с тем, что на детской стадии развития ребенок испытывает к маме двойственное отношение. Его нежность смешивается с упрямой неприязнью к родителям, которые вмешиваются в естественные отправления ребенка.

Однажды мне довелось работать с человеком, который классически демонстрировал анальные тенденции. Прежде всего он демонстрировал пунктуальность и педантизм. Папки, в которых находились сведения о студентах, он содержал в демонстративном порядке. На то он тратил безумно много сил: подшивал, подклеивал, выравнивал, подрезал… Но при этом обнаруживал полное равнодушие к содержательной стороне дела. Казалось, сам процесс оформления документов представлялся ему суперважным. Он придавал ему огромное значение. Он даже произнес любопытную фразу: “Представляете, какое это блаженство, — сказал он, — забивать в компьютер сведения о студентах”. Я лично придаю большое значение оформлению документов, но не испытываю блаженства от этого процесса.
Но каковы современные особенности анального характера. Прежде всего, российское общество вошло в такую стадию развития, которая создает запрос на человека, предельно заинтересованного в накоплении денег. Разумеется, такая установка сложилась не сегодня. Однако в разных культурах складываются неодинаковые ценностные ориентиры. В античной культуре обыденный человек тратил столько денег, сколько он имел. Если появлялись дополнительные средства, они использовались для удовлетворения текущих потребностей. Тот, кто откладывал деньги про запас, выглядел бы в этой культуре подозрительно. Конечно, в античной культуре были и ростовщики, дающие деньги под залог, но накопительство не было значимым для людей этой культуры.

Иначе обстояло дело в европейской культуре ХУ1 в.. Рождающийся протестантский этос был сопряжен с культом воздержанности, простоты, бережливости. Труд становился целью земного существования. Он был нерасторжим с аскетизмом. Иначе говоря, вовсе не предполагалось, что полученная прибыль должна немедленно обслужить гедонистические потребности человека. Напротив, смысл труда усматривался в том, чтобы произвести некое накопление, преодолев искушение всяческих удовольствий. Одной из высших добродетелей считалась бережливость. Но речь шла вовсе не о накоплении как таковом. Полученную прибыль человек новой эпохи не тратил без остатка. Приращение не оседало мертвым грузом. Напротив, оно требовал от хозяйственной жизни еще большего напряжения. Велико было выйти за пределы повседневного наличного опыта и отыскать сферу малоизвестного, область риска.

«Прежние системы хозяйства были построены на потреблении того, что производилось, на некоем балансе вложения и отдачи. Подход к хозяйству был утилитарным: рабовладелец получал от рабов, а феодал – от своих крестьян и вассалов все, что ему было нужно для роскошной жизни. Капитализм стал производить для расширения самого производства. Баланс уступил место авансу: капитализм – это искусство вложения средств, гениальная растрата. Раньше практические люди были заняты в основном извлечением средств себе на пользу и в удовольствие, а капитализм стал их влагать, разбрасывать, тратить, как в бурной любовной игре» (Эпштейн М. Поэзия хозяйства \\ Независимая газета. – 26 июня 1992 г.).

Э. Фромм показал в своих работах, что эпоха Реформации рождает запрос на так называемый накопительский характер. В райхианской типологии он соответствует анальному типу. В нем парадоксально связываются накопление и расточительство (анальная тенденция удерживания и извержения). Сегодня в нашей стране можно зафиксировать тиражирование накопительского характера. Безопасность таких людей основывается на накоплении и сохранении уже накопленного, тогда как траты воспринимаются как угроза. Они как бы ограждают себя от внешнего мира оборонительной стеной. Их главная цель – привнести как можно больше в свою крепость и как можно меньше вынести из нее. Их скупость одинаково распространяется и на деньги, и на чувства, и на мысли. Любовь для них – владение, обладание. Они не дают любви, а стараются овладеть «возлюбленными».
Лица с накопительской ориентацией часто проявляют своеобразную преданность людям и привязанность к воспоминаниям. В силу сентиментальности прошлое видится им как золотые дни. Они держатся за него и с удовольствием предаются воспоминаниям о прошлых чувствах и переживаниях. Они многое знают, но бесплодны и не способны к продуктивному мышлению. Людей с накопительской ориентацией можно опознать по мимике и жестам. Они молчаливы, их жесты свидетельствуют о замкнутости. Если у людей с потребительской ориентацией жесты округлы и манящи, а у лиц с эксплуататорской ориентацией агрессивны и резки, то у людей с накопительской ориентацией они угловаты и чопорны, как будто они хотят установить границу между собой и внешним миром.

Другая характерная черта этих людей – приверженность к порядку до педантизма. У них всегда можно наблюдать порядок в вещах, мыслях и чувствах, но как и в случае с памятью, их аккуратность бывает бесплодной и жесткой. Такой человек не терпит, когда вещи находятся не на привычном для него месте, и автоматически расставляет их по «своим» местам. Внешний мир для него всегда содержит угрозу проникновения за воздвигнутую им границу, а аккуратность означает способ избавления от этой угрозы путем отталкивания и сохранения определенной дистанции по отношению к внешнему миру во избежание возможности его вторжения.

На социальном уровне выразителем этой анальной тенденции в современной России может служить чиновничество. Оно демонстрирует пунктуальность, стремясь подчинить нашу жизнь строгой регламентации. Оно пытается придать всему унылую дотошность, скрупулезность, за которой исчезает смысл деятельности, по крайней мере она становится самоцельной. Оно «тормозит» все решения, призванные как-то изменить нашу жизнь, втягивая всех в поток бессмысленной возни и волокиты.
Фанатичная чистоплотность – еще одно проявление потребности человека с накопительской ориентацией «очиститься» от контактов с внешним миром. Все, что не принадлежит «его» миру, кажется ему опасным и «нечистым», и он постоянно моет руки, моется, совершая что-то вроде ритуала религиозного омовения, предписанного после каждого прикосновения к «нечистым» людям или вещам. Что касается вещей, то они не только должны находиться на своем месте, но и в свое время. Навязчивая пунктуальность, которая тоже есть один из способов избежать угрозы со стороны внешнего мира, - характерная черта людей с данным типом ориентации.

В связи с тем, что внешний мир воспринимается людьми этой ориентации как угроза, то логической реакцией на нее оказывается упрямство. Постоянное «нет» служит почти автоматической защитной реакцией. Такие люди думают, что у них вполне определенный запас сил, энергии, умственных способностей и что этот запас постепенно уменьшается и истощается и практически никогда уже не восстановится. Они не понимают, что живой субстанции присуща функция самовосполнения и что активность и трата сил приводят к их увеличению, тогда как стагнация (загнивание) – к полной парализации.

Для людей с накопительской ориентацией и разрушение представляются более реальными, чем жизнь и рост. Акты творчества – это чудо, о котором они слышали, но в которое не верят. Их самыми высшими ценностями являются порядок и безопасность; их девиз – «Ничто не вечно под луной». Даже близость в отношениях с другими людьми воспринимается ими как угроза, поэтому безопасность гарантируется либо отдалением от человека, либо его овладением. Люди с этим типом ориентации склонны к подозрительности и обладают своеобразным чувством справедливости, которое, в сущности, может быть выражено словами: «Мое – это мое, а ваше – это ваше».

Говоря об анальной эротике, нельзя обойти и феномен распространения гомосексуализма в нашей стране. По Фрейду, гомосексуализм вырабатывается не вследствие особенностей в самом влечении, но в выборе объекта. Гомосексуалисты – люди, которые вследствие эрогенного значения собственных половых органов лишены возможности принять сексуальные объекты без органов, подобных своим. Все люди способны к выбору объекта своего пола и проделывают этот выбор в бессознательном. «Гомосексуальная любовь отличается от гетеросексуальной своей нарциссичностью, поскольку объект любим за своем сходство с субъектом, таким, какой он сейчас, каким он был и каким надеется стать в будущем, в противоположность гетеросексуальной, опорной, любви, когда есть зависимость от объекта, дающего то, чем сам субъект быть не может (Фрейд З. Психоанализ и теория сексуальности. Минск, 2004, с. 94).

Хотя сексуальная ориентация – весьма существенное свойство личности, она имеет значение не сама по себе, а только в системе жизненного мира личности. Важно не столько то, каковы сексуадьная жизнь и эротические предпочтения человека, сколько то, как они воспринимаются носителем этой ориентации или обществом. Насколько сложно изменение сексуальных ориентаций личности убедительно показывают многие исследования. Гомосексуальность не является единым феноменом, ее истоки и формы так же многообразны, как и подобные стороны гетеросексуальности. Несмотря на возможное (хотя и не доказанное) генетическое предрасположение к гомосексуальности, в целом любая сексуальная ориентация строится на основе индивидуального опыта и научения.

В наши дни число людей, относящихся к так называемым сексуальным меньшинствам, значительно возросло. Эти вопросы получают все большую огласку в последнее десятилетие. Данный феномен связан с проникновением в нашу культуру. Прежде отношение к гомосексуалам было иным, потому что о гомосексуализме не говорили столь открыто. Гомосексуализм становится жизненным стилем, независимо от того, какими факторами – окружающей средой или генетически – он обусловлен. Однако можно указать на некоторые аспекты проблемы, которые свидетельствуют о том, что гомосексуализм и присущая ему эротика становятся важным компонентом культуры.

«Принятие и понимание многомерности своей индивидуальности, - пишет И.С. Кон,- многое в жизни меняет. Людям викторианской эры было мучительно трудно осознать свои гомоэротические наклонности, они старались приуменьшить их значение. Затем маятник качнулся: сексуальная ориентация превратилась во всеобъемлющую гей-идентичность. Современный человек уже не испытывает потребности в строгих определениях, он может позволить себе быть множественным и разным, не задаваясь вопросом «почему?». Его гендерная идентичность, как и все прочие социальные роли, становится более подвижной и текучей и отказывается быть втиснутой в прокрустово ложе однозначных и жестких определений. Это распространяется и на сексуальную ориентацию» (Кон И.С. Лунный свет на заре. Лики и маски однополой любви. М., 1998, с. 450-45.

Спирова Эльвира Маратовна, кандидат философских наук, доцент МГУТУ